Стихотворение "Цветущий луг"

Цветущим лугом шепчутся травинки,
Солнца луч играет на росе,
Будто серебрятся льдинки
В летнем зное на заре.

Чуть цветы заколыхались,
Ветерок по утру танцевал,
Звёзды ночки засыпали,
Лепестками луг зелёный украшал.

Сияла красота природы,
Объята нежностью и теплотой
Словно дымкой утреннею своды,
Стелил рассвет над далью луговой.

Автор Татьяна Мишкарева
https://t.me/studiatvorcheskaj
Художник Желонкин Александр

#стихи_мишкарева #стихиолете #луг #лето

Всю жизнь он воевал с самим собой. А победив, понял, что сражался не на той стороне.

МУЖСКАЯ ПРОЗА – ВЫМИРАЮЩИЙ ВИД

В Великобритании появилось новое издательство с провокационной заявкой – Conduit Books. Его основал писатель и критик Джуд Кук, и в ближайшие годы оно сосредоточится на выпуске художественной прозы и мемуаров, написанных мужчинами. Пока что Conduit ищет свою первую публикацию – желательно дебютный роман молодого британского автора в возрасте до 35 лет. Старт намечен на 2026 год, план – три книги в год.

Идея родилась из ощущения, что к произведениям мужчин в современной литературной среде стали относиться с меньшим вниманием. Кук считает необходимым создать независимую платформу, которая будет последовательно продвигать мужскую художественную прозу.

Созвучные настроения звучали и в Австралии. Поэт и прозаик Майкл Крейн в этом году посетовал на то, что авторам-мужчинам – особенно белым и старше 50 – стало всё труднее находить отклик. Он полагает, что их просто вычеркивают из литературной повестки.

Но действительно ли это так? Уменьшается ли число пишущих мужчин в Австралии и других странах? Как это соотносится с литературными премиями, статистикой читательских предпочтений и продажами? И если среди читателей художественной литературы женщин больше, чем мужчин, – не является ли это логичным отражением гендерного разрыва в культурном интересе?


Премии, продажи и авторы

Майкл Крейн указывает, что хотя речь чаще идёт о возрасте, а не о гендере, большинство книг в Австралии сегодня публикуют женщины. Он также обращает внимание на то, что женщины доминируют в шорт-листах престижной премии Miles Franklin Literary Award.

Цифры подтверждают его наблюдение: с 2012 года – с момента учреждения премии Stella Prize, призванной поддерживать женщин в литературе, – Miles Franklin вручалась женщинам 12 раз, а мужчинам лишь однажды. Для сравнения: в предыдущем периоде с 1999 по 2011 годы премию получили 10 мужчин и 3 женщины. Это не просто сдвиг – это радикальный разворот...

Полностью в АТМА > https://atma.press/digest/255-male-prose

 

atma.press

Мужская проза – вымирающий вид

Литературный журнал АТМА. Современная литература: проза, поэзия, публицистика, драматургия. Новости литературы. Литературные премии и конкурсы

Шарик наш голубой, заветный
Для многих он незаметный.
Чудесное устройство мироздания,
Душевная связь понимания.
Из далека наблюдаемый нами,
Вы являетесь в общем звенами.
Построена жизнь вершиной
Людьми историей забытой.
Руки протягиваем к вам мы
Вы держите связь кармы.
Настроена наша жизнь точно,
Она неразрывна и прочна.
Вы слышите нас веками,
Не видите нас годами.
Рассказываем суть устройства,
Смотрите в информации свойства.
Устраиваем Вселенные сами
Как вы создаете страны.
Древнейшие цивилизации общины
Ведете общение с ними.
Поддержка связи обязательная,
Устроена так жизнь созидательная.
Единой мыслью смотрим,
Человек в этом пространстве тревожим.
Страх перед такой реальностью,
Кажется вам это опасностью.
Наши цивилизации так созданы,
Прошлое, настоящее, будущее познаны.
Невмешательство в жизнь миров,
Но в едином пространстве вас ведём.
Мы - единая цепь с вами системы,
Неспрятанная сторона Вселенной.
Вы учитесь реальность познавать,
Но силу информации не принимать.
Основу для нас и для вас составляет,
В ней пути жизни Вселенная выбирает.
Для связи времен и наших миров,
Для старейшин помощь разумов.
В тайны информации приглашены,
Разумы эти просто ориентированы.
На силу познания направлено,
Условия создать правильно.
И ориентиры в пространстве видны,
Секреты и тайны вопросов решены.
Общение в пространстве с нами наладить,
Наш шарик голубой силу информации узнает.

Автор стихотворения Татьяна Мишкарева
https://t.me/studiatvorcheskaj

Песня "Ждала, что ты придёшь"

Я помню наши дни.
Я помню наши воспоминания.
Чудесных слов любви,
Неприятных ссор и расставания.
Но были вместе мы
В миг всё забывалось.
И сказкой казались дни,
И многое прощалось.
Всё плохое казалось позади
И не обращала внимания.
Я помню наши дни,
Я помню наши воспоминания.

А я сегодня в летний дождь,
Всё ждала ты придёшь.
Не забывала, не спала-
Помню наши времена.
Но не слышишь слов моих,
Весь ты в мыслях о других.
А я сегодня в летний дождь,
Всё ждала что ты придёшь.

Но что случилось с нами вдруг?
Куда ж всё девалось?
И где наш общий путь?
В вопросах так осталось.
Я не смогла тебя понять,
Лишь злость в душе сжигала
И в пепле ответы не сыскать.
Я плакала, тебя не воспринимала.
Я не пускала в круг
И в сердце что-то закрывалось.
Но что случилось с нами вдруг,
Куда ж всё девалось.

А я сегодня в летний дождь,
Всё ждала ты придёшь.
Не забывала, не спала-
Помню наши времена.
Но не слышишь слов моих,
Весь ты в мыслях о других.
А я сегодня в летний дождь,
Всё ждала что ты придёшь.

Я не забуду дней плохих
Как помню счастье каждой встречи.
И хочется исправить те грехи,
Но дни ушли на веки.
Лишь горьким отголоском прозвучат,
Слезой припомню, что помнить не хочу.
Прошедшие и новые пути познать
И вновь с тобой пройду.
Ты посмотри, там впереди
Ссоры и радость - всё так вечны.
Я не забуду дней плохих
Как помню счастье каждой встречи.

А я сегодня в летний дождь,
Всё ждала ты придёшь.
Не забывала, не спала-
Помню наши времена.
Но не слышишь слов моих,
Весь ты в мыслях о других.
А я сегодня в летний дождь,
Всё ждала что ты придёшь.

Я всё не понимаю слов твоих,
Шаги твои не слышу.
Стираются общие пути,
Стеною злость я вижу.
И не могу к тебе пройти
Ты сделай что-нибудь.
А может не нужны те общие мечты
И зря надумала, тогда забудь.
Ведь жизнь существует как мы простых
И наше счастье я увижу.
Я всё не понимаю слов твоих,
Шаги твои не слышу...

А я сегодня в летний дождь,
Всё ждала ты придёшь.
Не забывала, не спала-
Помню наши времена.
Но не слышишь слов моих,
Весь ты в мыслях о других.
А я сегодня в летний дождь,
Всё ждала что ты придёшь.

Автор песни Татьяна Мишкарева
https://t.me/studiatvorcheskaj
Художник Аллен Бентли

Стихотворение "Поговорить"

Перевести в смЫслых
Необъяснимые слова.
Точное в стрОфах
Найти давно пора.
Правильно говорить -
Умение слушать.
Способ приводить,
Одной мыслью думать.
Лишь выбрав путь -
Иди дорогой.
Домыслить суть
Поможет вера в Бога.
Поверить в странность,
Бояться понимать,
Пропустишь важность -
Нет цели напугать.
Там свой ответ
Найдёшь по сути.
Держись за твердь,
А мысли в суи.
Лишь страх, испуг,
Боязнь, отказ -
Тебя несут,
Ответ предаст.
Важно - не страшись,
Вопрос писать,
Ответ сложись
Как можешь понимать.
Тебе не потеряться
Мысли ослабь.
Ты здесь, веряться,
Усилия сбавь.
Вся сложность понимания,
Вопрос-ответ.
Запутанность формирования
Не видно цель.
Мысленно задав вопрос,
Идешь ты в путь.
Ответ готов.
Мысли не пускай в глубь.
Клубком запутанность
Исходных мыслей.
Ведёт напуганность,
Потеря ориентиров.
Твоя душа
Открыта для ответа.
Услышь себя.
И нет здесь сложного совета.

Автор стихотворения Татьяна Мишкарева
https://t.me/studiatvorcheskaj
Художник Джеффри Смит

Из вереска напиток
Забыт давным-давно.
А был он слаще меда,
Пьянее, чем вино.

В котлах его варили
И пили всей семьей
Малютки-медовары
В пещерах под землей.

Пришел король шотландский,
Безжалостный к врагам,
Погнал он бедных пиктов
К скалистым берегам.

На вересковом поле,
На поле боевом
Лежал живой на мертвом
И мертвый — на живом.

Лето в стране настало,
Вереск опять цветет,
Но некому готовить
Вересковый мед.

В своих могилках тесных,
В горах родной земли
Малютки-медовары
Приют себе нашли.

Король по склону едет
Над морем на коне,
А рядом реют чайки
С дорогой наравне.

Король глядит угрюмо:
«Опять в краю моем
Цветет медвяный вереск,
А меда мы не пьем!»

Но вот его вассалы
Приметили двоих
Последних медоваров,
Оставшихся в живых.

Вышли они из-под камня,
Щурясь на белый свет,-
Старый горбатый карлик
И мальчик пятнадцати лет.

К берегу моря крутому
Их привели на допрос,
Но ни один из пленных
Слова не произнес.

Сидел король шотландский,
Не шевелясь, в седле.
А маленькие люди
Стояли на земле.

Гневно король промолвил:
«Пытка обоих ждет,
Если не скажете, черти,
Как вы готовили мед!»

Сын и отец молчали,
Стоя у края скалы.
Вереск звенел над ними,
В море катились валы.

И вдруг голосок раздался:
«Слушай, шотландский король,
Поговорить с тобою
С глазу на глаз позволь!

Старость боится смерти.
Жизнь я изменой куплю,
Выдам заветную тайну!» —
Карлик сказал королю.

Голос его воробьиный
Резко и четко звучал:
«Тайну давно бы я выдал,
Если бы сын не мешал!

Мальчику жизни не жалко,
Гибель ему нипочем...
Мне продавать свою совесть
Совестно будет при нем.

Пускай его крепко свяжут
И бросят в пучину вод —
А я научу шотландцев
Готовить старинный мед!..»

Сильный шотландский воин
Мальчика крепко связал
И бросил в открытое море
С прибрежных отвесных скал.

Волны над ним сомкнулись.
Замер последний крик...
И эхом ему ответил
С обрыва отец-старик:

Правду сказал я, шотландцы,
«От сына я ждал беды.
Не верил я в стойкость юных,
Не бреющих бороды.

А мне костер не страшен.
Пускай со мной умрет
Моя святая тайна —
Мой вересковый мед!»

• Подписывайтесь на наш Telegram - всё самое интересное из мира литературы: цитаты, стихи, рассказы, статьи, материалы от подписчиков и многое другое… - https://t.me/averinaclub

______
Роберт Льюис Стивенсон
Вересковый мед
Перевод: Самуил Маршак

С опозданием на 40 лет читаю "Путешествие дилетантов" Булата Окуджавы.
И вспомнилось у Акутагавы Рюноскэ - Проза занимает место в литературе только благодаря содержащейся в ней поэзии.
Наслаждаюсь.

Проза номера
Роман Сенчин. ДЕВУШКА СО СТРУНОЙ

Рассказ

1.

Он считал себя лучшим. В своем деле. Иначе и не может быть – даже самый оголтелый пункер или радикальный психодел, отрицающие все законы написания текстов и музыкальной гармонии, громко и сочно плюющие на популярность, поклонников, внимание, на самом-то деле мечтают стать лучшими. Просто не могут. И завидуют тем, кто может. Ведь их, лучших, слушают, их песни потом поют на тусовках, сторожат новые треки в инете.
Да, он считал себя лучшим, и был таким. Не для всех, но по крайней мере в своем кругу.
Сегодня невозможно подняться до уровня Цоя, Гребня, Летова, будь ты в сто раз талантливей. Не то время. Но быть подобным Цою, Гребню, Летову для нескольких сотен – возможно. Это у Володи – Вэла – Собольцова получилось. Вернее, он этого добился.
В семнадцать, сразу после школы, приехал из маленькой деревушки на севере области в Екат. Не стал никуда поступать; у него имелось восемь песен – они должны были дать ему жилье и пропитание. Восемь отличных песен.
И он не ошибся – появились слушатели, быстро ставшие друзьями, они вписывали, кормили, устраивали концерты… Говорят, квартирники, это прошлое. Нет, и сегодня запросто могут собраться человек двадцать, скинуться по пятисотке, чтобы послушать настоящее. Вживую.
Постепенно подобрались музыканты. Барабанщик, басист, скрипач. И родилась их группа. Играли и здесь, в Екате, и в Перми, Челябе, Тюмени, добирались до Питера, Москвы, фестов на Черном море.
Где-то далеко, в потустороннем мире, маячила угроза загреметь в армию, там, в том мире, существовали люди с уютными, своими, квартирами, машинами, работой по восемь часов пять дней в неделю. Дачи, дети… Где-то там осталась мама в ветшающей избёнке.
Вэл отправлял ей деньги – немного и по возможности. На пятачке «Для письменного сообщения» в квитанции торопливо черкал: «У меня всё хорошо. Обнимаю».
Он не врал – действительно, у него было всё хорошо. Силы на кочевую жизнь имелись с избытком, энергия не испарялась, тексты теперь писались по десятку в месяц, на них без особых усилий ложились мелодии. Алкоголь, трава, колеса не мешали, а помогали мотору внутри не снижать обороты.
Липли поклонницы. Вэл был крепкий, хотя никогда специально не занимался поддержанием формы, широкоплечий, высокий… Однажды он вычитал, что Чехов написал про уральцев: их, мол, делают на заводах, роды принимают не акушеры, а механики. Сначала разозлился, но потом сам стал это повторять, даже песню сочинил:
Мы – брак чугунолитейных заводов:
В сплав сыпанули горсть руды не той.
Так появились мы, чугуноподобные люди,
С незастывающей, вечно горящей душой…
На очередной вписке покопался в компьютере – тогда у него еще не было смартфона, – узнал, что их деревня возникла триста лет назад при заводе,  и жители – потомки рабочих. Завод давно исчез с лица земли, даже места, где он находился, никто не мог указать, а люди вот продолжались.
Вэл представил своего отца – огромного, молодого, сильного. Всё рядом с ним становилось игрушечным и хрупким. Не зная, что делать со своим здоровьем, куда тратить силу, отец пил стаканами, сигареты подмачивал и сушил на батарее, чтоб были крепче.
Но оказался он тоже хрупким, как чугун. В тридцать шесть лет поднял зарывшийся по капот в грязь передок «жигуля» на их улице, держал на весу, пока мужики подкладывали под колеса жерди и лапник, а потом заболел, перестал вставать, и умер от болей в животе. «Надорвался», – говорили соседи без удивления. Констатировали. Подобных историй вокруг было полно.
Гроб на кладбище несли восемь человек.
Вэлу было четырнадцать, и он отлично запомнил себя на похоронах. Его трясло. Но не от горя по отцу, а от страха – страха, что он навсегда останется здесь, с матерью.
«Теперь один ты ей помощь, – повторяли люди. – На тебе, парень, хозяйство».
Ему хотелось закричать: «Нет! Не хочу!» – но он молчал: нельзя спорить на кладбище, за поминальным столом. Он молчал и твердил мысленно обрывки строк из песни «Нау»: «Бриллиантовые дороги… следы оставляют боги… чтоб вцепиться в стекло, нужны алмазные когти…»
Уехал. Убеждал себя, что не виноват. Были бы братья, сестры, не осталась бы мать одна, кто-нибудь полюбил бы эту деревенскую жизнь. Почему родили только его?.. Он – не полюбил. Он создан для другого.
Многие уверены, что созданы для другого, и обманываются. Он не обманулся. Он двигался вперед, вцеплялся в стеклянную стену алмазными когтями.
Но всё оборвалось в один миг. Удар – который он даже не успел отметить – и чёрная пустота. Без полета по коридору к свету, без души, смотрящей сверху на лежащее тело. Ничего, чернота. Может, удар был не таким сильным, а скорее, не всем, наверное, дарятся эти видения за гранью жизни. По крайней мере там, за гранью, он ничего не увидел; или не пересек ее, зацепился…
Шел в хорошем таком состоянии после бессонной ночи, приятной болтовни с близкими людьми, нескольких выкуренных косяков, которые медленно отпускали. Над городом вставало еще не слепящее глаза, весеннее солнце, улицы были пусты и тихи, просторны, но далеко за спиной зазвенел трамвай. Наверное, первый.
И чернота. Его сунули в ничто. Он исчез.
А потом короткие, судорожные возвращения. Словно на секунду – нет,  меньше – выныривал из плотной глубины на воздух… Вэл когда-то в детстве тонул. Было почти так же. Но тогда он понимал, где он, что с ним, как можно спастись; видел берег, знал, что где-то рядом есть дно. Тогда он помнил, кто он, а здесь выныривало из неизвестности в неизвестность какое-то существо без имени, без памяти, оно не знало, что нужно делать, чтоб снова не захлебнуться пустотой.
Видел белое мельтешение над собой, слышал металлический звяк, прерывистый писк, сдавленные голоса. Случалось, успевал различить людей в масках на лицах, оставляющих только глаза. Позже, через десять или, может, сто коротких возвращений, стал отмечать одну девушку, перепуганную, но красивую, на которую тянуло смотреть (инстинктивно обрадовался, что способен воспринимать красоту), и другую, смутно знакомую, но неинтересную – даже не хотелось вспоминать, откуда она знакома...

Полностью в АТМА > https://atma.press/atma-arc-02....-2025/prose-02-2025/

 

atma.press

Роман Сенчин. ДЕВУШКА СО СТРУНОЙ

Литературный журнал АТМА. Современная литература: проза, поэзия, публицистика, драматургия. Новости литературы. Литературные премии и конкурсы