У НАС БЫЛ ТИХИЙ ЧАС... (ПРО КНИГУ ИЗ РЕХАБА)

Издательство «Русский Гулливер» выпустило в свет новую, третью по счету книгу московского поэта Евгения Тарана – «Начинаю лето не с начала».

Сборник, в который вошли 26 стихотворений, датированных декабрем 2022-го – февралем 2024 годов. Составившие книгу стихи написаны в реабилитационном центре для алко- и наркозависимых (более кратко это называют рехабом), где их автору пришлось провести немаленький кусок жизни – 15 месяцев.

Для тех, кто не в курсе: рехаб – не тюрьма и не психбольница, но покинуть его по собственному решению нельзя, а жизнь в нём строго регламентирована. Примем это как данность, не отвлекаясь на темы законности–незаконности, полезности или бесполезности реабилитационных центров, наш разговор – о стихах...

Полностью в АТМА > https://atma.press/digest/205-byl-tikhij-chas

Крепко втиснув увесистую кипу листов бумаги в суконный бок камергерского мундира, порывистым шагом он миовал чёрный омут стекла в окошке зимней ночи, устремляясь к двери в конце коридора.
Остановился, потянувшись было троеперстной щепотью ко лбу, но отмёл намерение вздёргом дымчато-чёрных кудрей и — постучал, вступая в лакейскую.
Митрич, старший камердинер, подъял навстречь свою всклоченную главу со стола, креща отверстый в ней зевок. «А! Санька! Где эт загулялси? Давненько тя не видать.»
— Да вот, Дмитрий Ферапонтович (извлекая ношу из подмышки), безделицу сию кончал.»
— Стишки небось опять?
— Ни-ни! Чистая проза. Поименована «Капитанская дочь».
— Ну-ну. Покладь там где-нито, чтоб не особо мешалась. Чевой-то наперёд говорить не буду. Сам ведаешь — у нас всё сугубо коллегиально. Покуль дворня сойдётся, решит, ни шорт-листа, ни лонг-листа тебе не стану обещать. Но и ты ж со своей стороны предпринимай шаги-то. Акулину покличь под вечер, дабы постелю у тебя поправила.
— Так она мне в Арины Родионовны годится!
— Ещё лучче! «Выпьем с горя, где же кружка?» А дальше уж оно само… мне тебя учить, что ли? Опять-таки конюху Ваську алтына не жалей на водку, а то и пятака. Да дворнику Никандру кланяйся почаще. Он это любит...

ОПУБЛИКОВАН СОЖЖЁННЫЙ РОМАН ЭДУАРДА ЛИМОНОВА

Считавшийся утраченным роман Эдуарда Лимонова «Москва майская» вышел в электронном и бумажном формате.

Роман был написан в Париже в 1986 году, но рассказывает о событиях 1969 года – когда молодой харьковский поэт Эдуард Лимонов приехал покорять Москву. Рукопись была обнаружена в архиве Андрея Синявского, который хранится в Гуверовском институте (Hoover Institution) при Стэнфордском университете...

Подробности в АТМА > https://atma.press/news/202-eduard-limonov

***

Искусничая, дули стеклодеи

Свинцовисто огнящееся небо,

И отравляли ложью мукосеи

Не тело убивающие хлебы.



Писцы со рвеньем - набело - чернили

Начертанные кровью - святостишья,

И рассыпалось слово - блёсткой пылью,

И обжигало медленней и тише.



Горшечники ваяли спешно души

Из глины, обагрённой щедро смертью,

Имеющие слух - закройте уши,

И зрение имущих - разуверьте!



Исправьте путь Ему! - но нет преграды,

И кротостью - как прежде - осиянны

Крестов - золотокованные гарды -

Осанна - злу грядущему - осанна!

Стихотворение "ФОНАРИ"

Фонари нашу улицу украшают.
Тёплый свет они разливают.
А я иду и не замечаю.
Я это просто воспринимаю.

Фонари нашу улицу украшают.
И в дороге нам помогают.
А я вижу только их свет.
Воспринимаю просто тот ответ.

Фонари нашу улицу украшают.
От темноты меня спасают.
Я только сейчас понимаю.
В тёмной улице просто блуждаю.

Фонари нашу улицу украшают.
Тревоги наши они устраняют.
И я по улице уверенно иду.
Мне теперь светло и я пою.

Фонари нашу улицу украшают.
Они и так всё понимают.
Всё равно им "спасибо" говорю.
Я эти моменты очень ценю.

Татьяна Мишкарева

Песня "РАССТАВАНИЕ"

А на восходе любви моей
Я был счастлив только с тобой.
Я жил тогда иллюзией
Что буду на вечно только твой.
Я оберегал своё счастье
От посягательств других.
Но закатные лучи ненастья
Вторглись в нашу жизнь.

Вечер наступает незаметно
И вновь пытаюсь тебя забыть.
Страдать я не буду вечно
По-другому и не может быть.
Не хожу, слезами заливаясь,
Хоть на душе у меня болит,
Но счастье вновь обретая,
По-другому и не может быть.

А я жизнь нашу видел,
Только безоблачным небосводом.
И темень яростно ненавидел,
Боясь, к несчастью быть не готовым.
Ты была со мною тогда
И я отгонял мысли прочь.
Лучи счастья теплились всегда,
Что согреют меня вновь.

Вечер наступает незаметно
И вновь пытаюсь тебя забыть.
Страдать я не буду вечно
По-другому и не может быть.
Не хожу, слезами заливаясь,
Хоть на душе у меня болит,
Но счастье вновь обретая,
По-другому и не может быть.

А я только сейчас понимаю,
Что жизнь - не предсказуема.
Я счастье вновь испытаю
Не утратил благоразумия.
Пожелаю тебе быть счастливой
И любимого своего найти.
Жизнь идёт походкой горделивой,
Не мстить, а только обрести.

Вечер наступает незаметно
И вновь пытаюсь тебя забыть.
Страдать я не буду вечно
По-другому и не может быть.
Не хожу, слезами заливаясь,
Хоть на душе у меня болит,
Но счастье вновь обретая,
По-другому и не может быть.

Автор песни Татьяна Мишкарева

ЮРИЙ КАЗАРИН О БОРИСЕ РЫЖЕМ

Интервью с поэтом Юрием Казариным – другом и единомышленником Бориса Рыжего. О девяностых, Рыжем, творчестве, криминале и том, к чему приводит острый язык.

Борис Рыжий – один из наиболее известных поэтов 90-х годов в России, жизнь которого закончилась быстро и печально. За 26 лет он успел прославиться как «поэт- хулиган», который вырос в криминальной среде Екатеринбурга. Борис писал стихи о социальных низах: шпане, убийцах, ворах, но искренне любил этих людей. Он очень переживал за их судьбы, ведь многие из его друзей и одноклассников рано ушли из жизни, как «первые солдаты перестройки». Чтобы понять, как Борису удавалось сочетать в себе личности «мальчиша-плохиша» и интеллигента, который, по выражению его друга Олега Дозморова, хорошо знал русскую литературу и мог наизусть читать Батюшкова, а также почему Рыжий хотел умереть и не боялся шутить над Евтушенко, я поговорила с Юрием Казариным – уральским поэтом и доктором филологических наук, заведующим отделом поэзии журнала «Урал», который был знаком с Борисом Рыжим лично.

– Юрий Викторович, когда Вы впервые узнали о Борисе Рыжем? Расскажите историю вашего знакомства.

– Я старше Бориса примерно лет на 20. У меня не было повода каким-то образом вступать в приятельские отношения с человеком, который меня настолько младше. Но дело в том, что в то время – конец 80-х – начало 90-х – структура советской литературной жизни начала рушиться. На Урале, как и в Москве или в Питере, тоже это происходило. Я преподавал в университете, где работало литературное объединение, поэтому у меня всегда было много хороших молодых знакомых, которые писали стихи. И вот однажды мы организовали новое объединение на филфаке – называли его НЛО. Туда стали приходить люди, и среди них был мой, уже в то время друг, Олег Дозморов, ровесник Бориса Рыжего. Естественно, он был младше меня, но мы уже давно с ним были на «ты». И вот тогда я впервые услышал о Борисе Рыжем. Олег раза два в своей речи как-то упомянул «Рыжий, Рыжий». Это слово в русском языке очень многозначное, яркое...
Полностью в АТМА > https://atma.press/digest/201-boris-ryzhiy

«СТО ЛЕТ ОДИНОЧЕСТВА» - ШЕДЕВР, КОТОРЫЙ СТОИТ ОТКРЫТЬ ЗАНОВО

«Сто лет одиночества» — из тех книг, название которых знают все, даже те, кто не открывал их ни разу. А те, кто всё же решился заглянуть внутрь, редко остаются равнодушными: либо влюбляются без памяти, либо бросают после первого десятка прочитанных страниц. Это особая вселенная, особый стиль, который в прошлом году Netflix решился перенести на экран. В преддверии выхода второго сезона французский литературовед Каролин Лепаж, крупнейший специалист по творчеству Габриэля Гарсиа Маркеса, рассказывает, как был написан этот роман и почему «магический реализм» до сих пор толкуют неверно.

Когда роман «Сто лет одиночества» вышел – это случилось 5 июня 1967 года в Буэнос-Айресе – Гарсиа Маркесу было сорок. Он был уже известным журналистом, начавшим карьеру в 1948 году в газете Universal в Картахене, писал репортажи и вёл колонки, — его уважали как писателя в колумбийских литературных кругах.

К тому моменту он уже написал три небольших романа: «Листопад» (1955), «Полковнику никто не пишет» (1961), «Дурной час» (1962), издал сборник рассказов «Похороны Великой Мамы» (1962), опубликовал некоторое количество газетных статей, объединённых позже в сборник «Голубые глаза собаки» (1972)...

Полностью в АТМА > https://atma.press/digest/200-sto-let-odinochestva

Воля-неволя.

«МИССИС ДЭЛЛОУЭЙ» – 100 ЛЕТ: РОМАН ВИРДЖИНИИ ВУЛФ КАК ХРОНИКА ПАНДЕМИИ

14 мая 1925 года вышел роман Вирджинии Вулф «Миссис Дэллоуэй», сюжет которого разворачивается в течение одного июньского дня 1923 года — дня, в котором главные герои, светская львица Кларисса Дэллоуэй и фронтовик Септимус Смит, так и не встретятся.

На первый взгляд, сюжет незамысловат: лондонская аристократка Кларисса Дэллоуэй готовится к вечернему приёму. К ней неожиданно заглядывает Питер Уолш — давний поклонник, вернувшийся из Индии. Она идёт по улицам Лондона, и в её маршрут вплетаются судьбы мужа Ричарда, дочери Элизабет и других второстепенных персонажей.

Параллельно разворачивается история Септимуса Уоррена Смита — ветерана Первой мировой войны, страдающего от того, что сегодня мы бы назвали посттравматическим стрессовым расстройством. Для него улицы Лондона — это поле боя, города, разорванного войной, даже если вокруг — лето, солнце и безмятежные прохожие. Врачи отказываются принимать эту внутреннюю боль, что только усугубляет его катастрофическое состояние.

«Миссис Дэллоуэй» вдохновила множество авторов на творческие переосмысления. Среди них – роман «Часы» Майкла Каннингема (1998), балет «Творения Вульф» Уэйна МакГрегора (2015). У книги даже появился собственный «биограф» — исследователь Марк Хасси. А в Лондоне в июне проходит Dalloway Day, перекликающийся с Bloomsday – праздником, посвящённым Джойсу...

Полностью в АТМА > https://atma.press/digest/198-virginia-woolf