МИНЕТ.
Я сам - из Кронштадта, и не побоюсь
Сказать, что искусства известен мне вкус.
Я делал всё то, что велела душа:
Ходил в Ленинградскую СХШа,
И, видя начитанность старших коллег,
Учил наизусть весь серебряный век.
Но от современности, как ни крути,
Таки не уйти.

Однажды услышал - в ю-тюбе поэт
На русском стишок прочитал про минет.
И мне, искушенному в мире поэзии,
Досадные в голову мысли полезли.
Но память напомнила, файлы листая,
Что звался Минетом мой друг из Китая.
Как так? - Думал я, - объяснения нет,
При чем тут китаец Минет?

Звонил из Австралии старый приятель
Поздравить с ДэРэ, я спросил его, кстати,
Раскрыть мне значение слова минет?
Приятель, стесняясь, ответил мне : " Нет".
Но я был упрям, да, к тому ж - именинник,
Я лям разменял,что б уйти за полтинник,
Но доводы все были отражены:
"Спроси,- говорит, - у жены".

Я сам испугался того, что изверг,
Жена же ответила: "Чистый четверг,
Пятница - это предатель и пьяница,
Затем Шабат, за ним Воскресение,
Понедельник без денег, вторник затворник,
Остаётся среда - ни туда, ни сюда.
Дел особых в среду нет.
Так и запомни: в среду минет".

С моей ли подачи, а может и без
В среду у нас по минету Ликбез.

СУВЕНИР (ВОСПОМИНАНИЕ).
Это воспоминание состоит из тысячи пятисот знаков.
Сорок полных строк. Word, шрифт:TNR, двенадцатый кегль.
В сувенирной лавочке сидит лаком и лаков,
Хитро щурится лавочник на других коллег:
- Здравствуй, Сенсей! - Запою с порога я
Китайским колокольчиком над дверью подвешенным,
Птица сполохнется луннолицая, медноногая.
Угощу еë горстью спелых черешен.
- Дайте мне грëзу, томление,негу…
И чтоб без разврата, возврат не хочу.
Сенсей побежит, как по первому снегу
Всеми возлюбленный Пикачу!
Прыгает, барахтается, снуëт между полок
- Это? - Спрашивает, протянув шар к носу:
В эпоксидке, заляпанный краской Поллок,
Летает в ботинке на ногу босу.
- Здорово-красиво, но, нет уж, спасибо!
Есть на что весёлое валюту потратить?
- Халосий иглуска есть! Он осинна синна...
- ...Что? Дорогой? Сколько йен мне не хватит?

Я думал Клепсидра - паук или гидра,
То, что поместится в мой кошелёк.
В спаянных ёмкостях из под сидра
Тве тонны песка китаëза извлёк.
В бутылках плескался песок золотистый
И две Каравеллы качались в тисках,
И слышались ветра порывы и свисты,
С глубокого дна поднялся батискаф.
Китаец раскручивал ручку завода:
Сундук показался, и с ромом мертвец
- Какая ужасная там непогода, -
Почти без акцента сказал продавец.
И, я вам клянусь, я всего на немного
Качнулся, пропал и вернулся сей мир:
За запертой дверью, как пёс у порога -
Такой вот себе приобрёл сувенир.
И нету ни чека, ни твёрдых гарантий,
Что будет работать, ведь всё на соплях…
Клепсидры, на кой я деньжищи потратил,
Возможность возврата утеряна нах.

Проснулась сегодня с абсолютно ясным представлением о моей новой книге. БАБОЧКА И КРАСНЫЙ КАРДИНАЛ. Обложка - шедевр! В стиле супер реализма с вкраплением ( возможно! золота Ренессанса)
- это может быть золотой обрез, хз) книга квадратная, может поместиться в женскую сумочку. Первое стихотворение, конечно же одноимённое книге. С посвящением моей училке по немецкому. Стихотворения всё небольшие на страничку, максимум 24 строки. Ну, в конце можно наложить и кирпичей, но одного для фундамента, думаю на 40 строк, хватит. Так сказать, указать конкретно куда читателю дорога. Вот, стихотворений должно быть штук 17-21. Это не бог весть как много, но и немало. Книга будет уникальной ещё тем, что немецкий готический шрифт текстов на немецком потянет за собой Готику и каждая страница будет украшена спицами кирх или плющом или ещё какими безобразиями, но по теме стихотворения. Стоимость книги не должна чинить препятствий ни для какого слоя населения, она должна стать символом удачного приобретения которым бы хотелось поделиться с близкими и дорогими и не очень дорогими, и совсем уж гадкими, потому что там и про него - гадкого, негодного мальчишку или девченку. Стишки всё очень простые, потому что так надо. Сейчас мысль может быть высказана двумя - тремя словами, а сорок строк стишка это примерно 1500 знаков, около 900 слов. Я читаю такой текст за две минуты вслух. Т. Е можно открыть в городском транспорте на любой странице ( о! Можно ленточку закладки вклеить под корешок!) А на заду обложки моя надменная морда и мои слова к читателю. Цитировать тут их не буду, сами ознакомитесь, когда в магазинах Читай-город увидите. Обложку тоже поставлю, когда будет собран весь букет. Отбор идёт очень строгий. Издательства пока не ищу. Я думаю парочка сама отыщется, хотя я и не отказываюсь от какого-либо содействия. И вот ещё что, я думала попридержать коней, но не тут-то было. Ой и привередливые! Говорят, что обложка должна быть из темно синей ткани, с золотым тиснением, с Красной птичкой вышитой ( спятили) Кароч, не надо их слушать, мы сделаем модно, современно. Немцы такое умеют.

РЕМЕЙК.
Мне так скучны твои ремейки,
Хочу дождаться темноты
И спать на парковой скамейке
В Центральном округе мечты.
Как в сновиденьи наркомана
Сгустится мрак, в улыбках луж
Кровавый месяц из кармана
Достанет нож, отнимет куш,
И станет, кукиш за спиною
Как туз пиковый прятать, но
Тряхну я головой льняною
И воду превращу в вино.
Ни мышь, ни крыс не шелохнутся,
Не отгрызут моих ушей;
Я просто гребанный Конфуций.
Я - Ватикан лобковых вшей.
Я не разносчик укоризны,
Я сам в себе порой в упор
Не нахожу следов отчизны,
Зато есть Космоса простор.
Я - та же вошь на вшивом теле
Не мной отверженной страны,
Я в магазине зырил телек
Под строгим взглядом Сатаны.
Там войны шли, шли ураганы,
Пожары, наводненья...что ж,
Возможно, смоет балаганы,
Что бы сдержать земную дрожь.
Я знал всегда что мир домкратом
Нельзя, как Лазаря поднять.
Я сам немного мирный атом,
Могу взорваться и вонять.
Но, пригвожден к моей скамейке,
Я жду глубокой темноты....
Какие скучные ремейки
Придумываешь, папа, ты.

ТАТЬЯНИН ДЕНЬ.
Из толпы нарциссизму подверженных новобранцев,
вечно ищущих искажённое отраженье в витринах луж,
Вдруг возникла Она...Небосвод был прозрачен и глянцев,
словно крипта отцов " Не хватайся за гуж, коль не дюж. "
Проходила Она непременно по левому флангу,
В окружении подруг - ослепительно сказочных муз.
Повезёт, если только повиснут долги, вывернут наизнанку
бесконечное поле обязанностей и обуз.
Как завидно шагает здоровая, рослая тëлка:
в чёрном драпе, в ботинках, с открытым лицом, без очков,
То ли радость играет на тонких губах еë, то ли издёвка,
прижигают бычки, сверлят точечно свëрла зрачков.
Шла и шла себе. Ветер, как пёс шелудивый
Облизал на лету золотистые шею и грудь
и, лаская ореховый локон разнузданной Дивы,
В флейту с шлейфом играя, давал ей немного вздохнуть.
Раскошелен январь. Сочтены его нервные клетки.
Тянет хилые лапки февраль - от рождения дряхлый старик
и мерцающий образ прелестной студентки- нимфетки
порождает в боку моём левом отчаянный крик.
Мимо носа она проскользнула, намёк был прозрачен,
словно крипта отцов "Не хватайся за гуж, коль не дюж",
наполняя вороньи гнездовья восторгом и плачем,
Отражалась одна лишь весна в зазеркалиях луж.