подражание Златоусту Крылова
Дело было так, приезжает А. А. Фет в Ясную Поляну графа Толстого, который со своей проповедью опрощения начал уже сапоги тачать, де, хоть и граф, а не зазорно мне мужицким рукомеслом заниматься. Ну, приехал, а Льву Николаевичу в голову стукнуло всучить Фету свою пробу пера — пару сапог. Фет долго отнекивался, но видит, что старик не унимается и отвёз домой. Дома поставил в специальный ящик из стекла с наклейкой Made by Leo Tolstoy. А что оставалось делать, если оба сапога на одну ногу? Кстати, на правую.
Но это уже в дальнейшем, а в тот его приезд в Ясную Поляну ещё визитёр нарисовался — Тургенев. Толстой, как основоположник непротивленства и хлебосольный хозяин — обед гостям, винишко. Засиделись до темна. И тут Лев на Ванюшу Сергеича попёр. Ты, грит, особо-то не вымахуйся, тут я граф, а ты приблуда.
Так, слово по слову, докатился кулаком по столу грюкать и требовать дуэли. Сей, сука, день, безотлагательно! На крестьянской меже, из охотничьих ружей.
Но Фет, зараза, встрял и растащил. Оставил меня в неведении который из писателей кого бы грохнул. Лично я за Льва болел бы, несмотря на его графский титул. Потому что мне за Теодора Шторма обидно, чисто по-человечески, из-за его наивности, чью идею «стихов прозой» российский беллетрист так беззастенчиво эксплуатировал.
А сам Тургенев впоследствии долго ещё с охотничьим ружьём бродил, но уже в своём имении, что и вылилось в его книгу «Рассказы охотника»…